Соблазнение

 Чи Цин так и не понял, для чего Се Линь устроил этот допрос.

Ну а Се Линь, наблюдая за тем, как нож в руках Чи Цина поднимается и опускается, разделяя мясо на кусочки, догадался, что все его предположения рассыпались в прах.

Он никак не мог понять, что в голове у этого человека, каковы его предпочтения.

Но ведь не мог же Се Линь прямо сейчас прыгнуть с крыши, чтобы обернуться хладным трупом...

За ужином Чи Цин заметил, что Се Линь, который обычно болтал так много, что хотелось заткнуть ему рот, почему-то притих. Молча поел, молча вымыл за собой тарелку и палочки, затем точно так же молча под недобрым взглядом кота почистил кошачий лоток.

Провожая его, Чи Цин не удержался от вопроса:

— Тебе настолько не понравилась еда, которую я приготовил?

Се Линь решил пойти домой и как следует обдумать стратегию дальнейших действий.

— Вовсе нет, просто потерпел неудачу в жизни.

Чи Цин подумал: «Ты же просто поужинал. Разве неудачи случаются так неожиданно?» Ему и в голову не пришло, что именно он и являлся той самой неудачей.

Вернувшись в квартиру, Се Линь принял душ и по телефону вытащил У Чжи из его очередного загула. С влажных волос мужчины ещё капала вода, он вытирал голову полотенцем и говорил по телефону.

— Слушай, у меня вопрос. Какой приём из всех, которым я тебя научил, сработал лучше всего?

Развалившись на диванчике в клубе с бокалом шампанского, У Чжи едва успел пригубить игристого.

— Что? — громко крикнул он в трубку. — Какой приём?

— Даю тебе две минуты, чтобы переместиться в тихое место.

Когда голос У Чжи зазвучал снова, в динамике уже было значительно тише.

— Ты про какие приёмы?

Се Линь, почесав затылок, ответил:

— Ну про те, которым я тебя учил. Чтобы ухаживать за девушками.

У Чжи начал подозревать, что шампанское, которое выпил он, каким-то неведомым образом ударило в голову Се Линю.

— Но ведь это же ты меня учил. Странно, почему ты теперь спрашиваешь у меня?

Но ведь Се Линь потому и спрашивал, что перед Чи Цином не мог вспомнить ни одного!

Он сдёрнул полотенце с шеи. Его раздражённый тон обычно проявлялся только в разговоре с более или менее близкими людьми, делая Се Линя похожим на нормального человека.

— Память подкачала, всё забыл. И откуда столько лишней болтовни? Я тебя спрашиваю, значит, отвечай, — такой смысл крылся в его тоне.

У Чжи задумался.

— Может быть, всячески стараться ей угодить?

Что ж, если мыслить в таком ключе, то всё опять сводится к скорейшему самоубийству.

— Ещё что? Я тебе так много знаний передал, а ты смог выдать обратно только это? Мои слова затекли в чей-то чужой мозг?

— Ну... я... сейчас подумаю.

У Чжи сидел на корточках возле дороги, и от холодного ветра его мозги немного прояснились.

— Помнится, ты как-то сказал, что... взрослый мужчина должен уметь соблазнять. И это, кстати, очень действенный метод.

Се Линь несколько раз повторил про себя слово «соблазнять».

Чи Цин тем временем наконец-то улёгся в постель. Когда Се Линь ушёл, ему пришлось провести получасовой разговор с котом.

— Не заходить в спальню. Не царапать дверь среди ночи. Гостиная, вторая спальня и кабинет — в твоём распоряжении. Ты меня понял?

— Мяу?

— Если не послушаешься, я позову соседа напротив, чтобы разобрался с тобой.

Кот сразу замолчал.

Угроза подействовала, всё равно что напугать ребёнка монстром. Кот задумчиво уселся на пороге спальни и бросил в комнату полный надежды взгляд, однако не вошёл, даже отступил на несколько шагов.

Но стоило Чи Цину лечь, упомянутый «монстр» написал ему сообщение.

«Спишь?»

«Сплю», — ответил Чи Цин.

«Ты мне во сне отвечаешь?»

Через пару минут Се Линь прислал ещё два слова:

«Открой дверь».

— Чего тебе? — открыв дверь, бросил Чи Цин.

Се Линь стоял на пороге с мокрой головой. Закончив разговор с У Чжи, он вернулся в ванную и снова намочил с таким трудом высушенные волосы. Образ мужчины был тщательно продуман: он чуть приоткрыл ворот пижамы, чтобы обнажить ключицы, и сощурился с утомлённым видом. От него исходил приятный аромат геля для душа, приносящий лёгкую свежесть.

— У меня фен сломался, не одолжишь свой?

— Подожди.

Кот никак не ожидал, что даже когда он послушно уляжется в гостиной, Чи Цин всё равно впустит в квартиру этого человека. Высоко задрав хвост, выпучив глаза и приняв защитную стойку, животное перевело взгляд на Чи Цина, затем на Се Линя. Последний вошёл и принялся поправлять то рукава, то воротник, затем присел и намеренно стал дразнить кота. Се Линь прижал руками передние лапки кота к полу, наклонился к его уху и прошептал:

— Ты же меня ненавидишь? Давай, отличный шанс отомстить. Царапай меня.

Кот попытался вырваться из захвата.

— Мяв! (Ты больной?!)

Се Линь завернул рукав, обнажив чистое запястье и с улыбкой предложил:

— Бесполезно каждый раз убегать от врага. Для чего тебе когти? Ты хоть царапаться умеешь? Поцарапаешь, и я отпущу.

Кот забился ещё сильнее, ведь пусть даже ему сильно не нравился Се Линь, он не хотел царапать его. Он никогда в жизни никого не царапал, его хорошо воспитывали в зоомагазине, где он родился.

Но даже пёс, если его разозлить, может перепрыгнуть через забор. Что уж говорить про кота...

Пока он пытался вырваться, случайно оставил на запястье Се Линя длинную рану.

Глядя на оцарапанную руку, Се Линь с довольным видом наконец дал коту свободу.

— Ну вот, давно бы так. Мелковато, но сойдёт.

Кот со скоростью летящей стрелы метнулся под диван и оттуда пожаловался:

— Мяу-мяу-мяу! (Ты точно больной!)

И вот, когда Чи Цин вышел из ванной с феном, чтобы отдать его Се Линю, он увидел, что всего за две минуты его отсутствия на руке Се Линя появилась длинная царапина.

— Твой кот меня поцарапал.

Чи Цин молча смотрел на него.

Пусть он в одностороннем порядке бойкотировал животное, всё же за несколько дней познакомился с трусоватым характером нового жильца.

— Обычно он не выпускает когти.

Се Линь вытянул руку и подушечками пальцев провёл по ранке, стирая капельки выступившей крови.

— С него спрашивай. Я просто хотел его погладить. — Тут Се Линь наконец перешёл к цели, ради которой явился. — И что теперь делать? У меня болит рука, боюсь, не смогу высушить волосы сам.

— Кто виноват, с того и спрашивай. — Чи Цин указал на кота, не собираясь поддаваться на этот неприкрытый обман. — Пусть он тебе сушит волосы.

Се Линь перевёл на него вопросительный взгляд.

— Всё равно он мне не нравится с первой встречи. Можешь убить его, можешь порезать на кусочки, делай что хочешь.

Если бы кот мог понимать человеческую речь, он осознал бы, как ему трудно живётся с этими двумя. Он ведь обычный кот, как ему не повезло наткнуться на двоих психов?

Впрочем, Се Линь встал в позу под названием «не уйду, пока не сделаешь то, что я хочу», и Чи Цину пришлось нести ответственность за поступок кота. Он позвонил Жэнь Цинь, чтобы убедиться, что животное привито от всех болезней, затем с невозмутимым видом усадил Се Линя на диван и приступил к делу.

Тёплый воздух из фена овевал сырые волосы Се Линя. Прежде чем притронуться к его голове, Чи Цин мгновение колебался. Однако он не мог надеть перчатки, ведь тогда и перчатки промокнут тоже.

В следующее мгновение от дуновения воздуха несколько прядей коснулись пальцев Чи Цина, застывших в воздухе.

Волосы были прохладными, а воздух горячим.

Чи Цин застыл на мгновение, затем всё же повернул фен чуть в сторону.

Се Линь обычно делал прямой пробор, но иногда зачёсывал длинную чёлку назад, отчего черты его лица становились более агрессивными, а их обладатель похожим на знатного господина, и в таких случаях ему очень шёл строгий костюм. Когда он не улыбался, его образ вызывал в голове ассоциацию с красным вином.

Тёмный, но насыщенный красный цвет. Опасность, к которой не приблизиться.

Чи Цин, стоя в полный рост, со своего угла обзора отлично видел раскрытый ворот пижамы Се Линя, полуобнажённые ключицы и смутные очертания торса, который уже скрывался за тканью рубашки. С такого ракурса получилось бы отличное фото для журнала.

Чи Цин отвёл глаза.

— Тебе не холодно?

— Я только из душа, мне даже немного жарко. А что?

Чи Цин хотел было сказать «Застегни рубашку», но ведь тогда станет очевидно, что он придаёт этому значение. Поэтому он всего лишь увеличил мощность фена, чтобы поскорее закончить свою нелёгкую миссию.

Тем временем кот заскучал под диваном и осторожно высунул голову, подглядывая за этими двумя.

Вообще-то высушить волосы — крайне интимный процесс. Мягкий воздух, шелковистые волосы — и тотчас возникает некое неявное ощущение близости.

Причём близость эта всегда находилась на огромном расстоянии от мира Чи Цина. Но теперь она словно загнала его в угол, где он столкнулся напрямую со своими беспорядочными в последнее время мыслями, сердцебиением и снами, которые требовали выхода наружу.

Се Линь поднял руку, чтобы потрогать волосы и проверить, высохли ли они, но как раз наткнулся на руку Чи Цина, которую тот не успел убрать.

Мужской голос прозвучал тихо, но эмоционально: [Разве волосы сушат так быстро?]

Чи Цин хотел только одного — поскорее положить фен, и его эмоции до того перепутались, что он ответил:

— Семь минут. Не так уж быстро. Если считаешь, что этого недостаточно, можешь продолжить сам. Мне надо спать.

Затем Чи Цин в самом деле бросил Се Линя в гостиной одного выключать фен и вытаскивать провод из розетки. Тот, конечно, пришёл именно для того, чтобы Чи Цин помог ему высушить волосы, но... в процессе у него самого мозг начал работать со сбоями.

Все мысли занимали лёгкие прикосновения рук Чи Цина к его волосам.

Только когда Се Линь свернул провод и всё убрал, до него вдруг дошла одна странная деталь. Он ведь действительно расстроился из-за того, что время бежало слишком быстро. Но не высказал этого вслух. Каким же образом Чи Цину удалось так точно, так безошибочно ответить на его мысленный вопрос?

Если отойти на много шагов назад... Чи Цин и правда мог просто угадать, как это происходило уже несколько раз. Но тон его голоса прозвучал слишком уж естественно.

Словно он... Словно они разговаривали как обычно, вслух. Се Линь произнёс фразу, а Чи Цин на неё ответил, только и всего.

НО ВЕДЬ Я НИЧЕГО НЕ ГОВОРИЛ.

Пока что подобную фразу он мог произнести только в глубине души.

В гостиной горела лишь настенная лампа, Се Линь молча опустил глаза в полумраке и принялся собирать вместе все детали, словно кусочки паззла. И в конце получилась картинка, служащая ключом к разгадке одного важного вопроса.

«— У него мизофобия, он не любит, когда к нему прикасаются».

«— Он везде носит чёрные перчатки».

«Возле входа в бани Чи Цин с пакетом в руке сказал Цзи Минжую:

— Чего ты уставился на меня? Тебе же надо поймать преступника?»

«— Жэнь Цинь, весьма вероятно, станет следующей жертвой.

— На неё ничто не указывало, как ты это понял?»

Кусочки мозаики постепенно собирались вместе.

И последним стал сегодняшний «диалог»...

«— Разве волосы сушат так быстро?

— Семь минут. Не так уж и быстро».

— Миу, — послышался из-под дивана слабый звук. Кот неотрывно глядел на Се Линя, будто спрашивая: «Ты почему ещё здесь?»

Се Линь наклонился, чтобы положить фен.

— Всё, всё, ухожу. Ты такой же, как твой хозяин. Одинаково не любите гостей, — Се Линь беспомощно посмотрел на лапку, высунутую из-под дивана и, размышляя вслух, добавил: — Только если скрываешься, делай это получше. Вот, оставил лапу снаружи. Не боишься, что кто-то заметит?